PsyhologToday.Ru

Искусство и красота подразумевают порядок, который неминуемо связан с интенциональностью природы, а значит, с онтической интенциональностью в каждом существующем.

Понимание прекрасного самого в себе не стало достоянием человеческого разума, поскольку все мы учились по текстам, заранее составленным монитором отклонения, который распространяется в обществе посредством очередной идеологии. Для отыскания истинного искусства необходимо заново проделать путь из своей интимности. Сначала следует свести «к нулю» все культуры, весь сборник анекдотов стереотипа «Сверх-Я» в различных социально-исторических схемах. А затем нужно возродиться в интенциональности онто Ин-се.

Все ищут красоту. В качестве образца мы видим, что если химические и физические образования соответствуют предусмотренной специфической норме, они имеют тенденцию организовываться в виде красоты. У минералов есть своя спонтанная архитектура, и, в зависимости от внутренней специфики их состава, они обладают адекватной структурой, то есть порядком, который создает красоту по определенному дизайну.

С помощью постоянного акта дух вновь и вновь подтверждает свое присутствие в различных феноменологи-ях. Когда животные здоровы, все они проводят две трети

своего времени за прихорашиванием. Быть здоровым означает быть самим собой, быть вместе с тем, что есть, или что должно быть. Это означает максимальное соответствие специфичности собственной индивидуации. Хорошеть — первичная потребность животных и растений. Как только они заболевают, то становятся грязными, потому что даже минимальная нехватка эстетики предполагает дисторсию специфичности. Болезнь — это недостаток единого и начало безобразного. Индивидуа-ция становится безобразной как только в ее специфическое единство примешивается противоречие.

Чем более растение или животное прекрасны, тем больше в них здоровья. Спонтанность природы уже предопределила их конституцию, и теперь они сами работают над своей красотой. Послание красоты не наделяет правом вести диалектику, оккупировать других, требовать восхищения или предписывать свое превосходство. Быть красивым — внутреннее требование индивидуальной природы.

Точно так же и человек должен быть здоровым для того, чтобы быть красивым. Я не говорю о красоте статуи или витрины. Это иная красота, и когда она показывается, то доставляет удовольствие тому, кто ее понимает. Зритель живо воспринимает ее не потому, что все говорят: «О, как красиво!», но поскольку эта красота волнует его, увлекает, лепит его существование непохожим на его предыдущий этап. Это форма, это модус, это действие, которое порождается в то время, когда выражается вовне. Это аутоктиз, посредующий к большему бытию: не зритель уподобляет себе красоту, а красота уподобляет себе зрителя. Зритель лишь проявляет готовность и не чинит препятствия.

Прекрасное и эстетика есть одно и то же: совершенство, которое выходит вовне. Это красота, чье эстетическое самодвижение способно опосредовать себя там, куда направляется. «Способное опосредовать себя там, куда направляется» означает, что красота предполагает свое семантическое соответствие. Истинно прекрасное может быть увидено только другим прекрасным. Безобразное не может увидеть красоту, которая находит понимание среди себе подобных. Она доставляет удовольствие, с которым не сравнятся другие обычные удовольствия, взятые все вместе (пища, власть, секс). Им никогда не удастся отрешить столь сильно, как это делает самодвижение прозрачного акта. В конце концов, прекрасное определяется самим собой. Прекрасное есть Бытие, которое осознает или осмысляет себя с самопорождающим удовольствием. Бытие блистает радостью и показывается тому, кто ему подобен. Каждый существующий вид схватывает универсум на основе своей специфичности. Постижение прекрасного, справедливого, совершенного требует прозрачности, простоты акта существования, в котором нет комплексов, вызывающих навязчиво-ригидное состояние.